Владимир Яськов

 

Отголосок

 

ПОПЫТКА ЗРЕНИЯ

 

всё в этой комнате наискосок

воспоминания сны

темного прошлого черствый кусок

с проблесками новизны

 

взгляды косые косынки с плеча

синенький скромный платок

но разучились глаза различать

вписанное между строк

 

перевернувшись во рту как в гробу

саднит опухший язык

к дальнему берегу молча гребут

тщетной зубрежки азы

 

сонное солнце как врач-окулист

щурится зло из-за туч

чахлой бегонии крапчатый лист

ловит растерянный луч

 

даме пиковой червовый валет

не причиняет вреда

и неподвижен как клетчатый плед

день под названьем среда

 

взяться пора за остатки ума

за завещанье засесть

что остается от лета? зима

от справедливости? месть

 

так заметает раскаянья прах

неисцелимые дни

так превращается жизнь на глазах

в сдобренный пеплом ледник

 

больше никто не заглянет сюда

ни в микроскоп ни в лорнет

ты ведь от нас не откажешься, да?

сжалишься, вспомнишь ведь?..

– нет

 

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ. ПАМЯТИ Р.

 

горе как море гонит толпою волны

темный тягучий бьется в виски прибой

переменяя медленно полдень в полночь

вечер уходит в вечность: к себе домой

 

в вазе забыты белые никнут астры

всё умирает следует на убой

станет однажды ясно что всё напрасно

но не сегодня: мой разговор с тобой

 

что-нибудь значит и не напрасно начат

вспомни свой голос: он как «люблю» звучал

страшно другое: другую тобой назначат

чтобы забыл – как плакала как качал

 

только вот руки и помнят еще то утро

тот бесконечный серый пустой рассвет

плакала долго – плакала так как будто

пела о чем-то чему объясненья нет

 

день как нарочно безветрен спокоен светел

что из-под холмика слышу? – пусти? прости?

только вот это и есть в этот миг на свете

свежей земли сырые комки в горсти

 

 

КУПЛЕТЫ О РЫБАЛКЕ

 

человек по имени сережа

константин а может быть иван

достает из омута мерёжу

надевает щуку на кукан

 

принимает облик имярека

подпирает щеку кулаком

дважды (на спор) входит в ту же реку

трижды произносит кукареку

запивает водку молоком

 

и никто ему не растолкует

господи простому дураку

для чего он жизнь влачит такую

для кого кричит кукареку

 

над водой туман стоит как в бане

в омуте и омуль и таймень

все мы братцы щуки на кукане

у сережи крюк застрял в гортани

у ивана жабры набекрень

 

 

ЭНТОМОЛОГИЯ

 

у осы прекрасная осанка

то стрелой взмывает в небеса

то как с горки катится на санках

звонко-полосатая оса

 

под стрехою сухо плачут осы

и от ливня воздух полосат

скоро всех нас как отаву скосит

осени усталая коса

 

дождь пройдет – и в воздухе отмытом

осы расторопные снуют

оглянись на прошлое: и мы там

так же сторожили свой уют

 

так же ныли и круги сужали

жалили любили как могли

уловлялись ловкими стрижами

как простые пчёлы и шмели

 

но пришел декабрь: то снег то слякоть

время воровства и дележа

время спать – и вдруг во сне заплакать

над цветущей яблоней кружа

 

 

НОЧНОЕ

 

пламенеют нимбы на иконе

и синица пинькает про всё

и в ночном магические кони

молча верят тем кто их пасет

 

но однажды посредине ночи

ты посмотришь в мертвое окно

и поймешь всем телом что помочь им

никому на свете не дано

ночь пройдет под звуки канонады

жизнь уйдет как рукопись в печать

что мне надо? ничего не надо

небо

            звезды

                        кони

и печаль

 

 

ПРИМЕЧАНИЕ

 

как нас здорово натаскали

книги бабы учителя

нам бы арии петь в «ла скале»

в неземном воплощаясь «ля»

 

но не годные для забавы

не гораздые для труда

злы нелепы смешны лукавы

вечно лезшие не туда

 

что мы лепим из вязкой глины

обминая холодный прах?

в чем таком преуспеть смогли мы

если каждый во всём неправ?

 

птицу к песне не приневолишь

но оставленные тобой

мы смиряемся для того лишь

да и бесимся для того

 

чтобы выйдя навек из моды

глупо скаля щербатый рот

расточать напоследок мёды

от ненужных своих щедрот

 

 

ИЗ ДНЕВНИКА

 

всё может быть, но истины сплеча

быть не должно, но правды виноватой

стыдливый свет без жалости включать

не следует

                        невежда бесноватый

всё помавает пальцем у виска

бормочет угрожающее что-то

всё тщится подоплёку отыскать

всё сводит с кем-то давешние счеты

 

как стыдно жить, участвуя во всём

ходить на службу, ездить на трамвае

и слушать то, что мы в бреду несем

коснеющей рукою помавая

 

 

ШПАЛИКОВУ

 

а люди едят оладьи

пьют чай изменяют мир

и изредка на ночь глядя

читают «войну и мир»

 

им нет никакого дела

до всяких наук искусств

они почитают тело

и любят арбуза вкус

 

а также селедку с луком

и с водочкою пивко

а всяким искусствам наукам

до них дойти нелегко

 

я знаю я сам такой же

не выспавшийся с утра

ползет как мороз по коже

по мне осторожный страх