Виктор Санчук

 

НА ПОЛЯХ ПЕРЕВОДА ГЮНТЕРА ГРАССА

В ПОДМОСКОВНОМ ЗВЕНИГОРОДЕ ВЕСНОЙ 1997

 

                                                   Марку Белорусцу, переводчику немецкой поэзии

 

Ночь, славная риторикой травы.

Перешагни, и через поколенье –

щетиной серой зарастают рвы,

как скулы рядовых при отступленье.

Почудится, дождь пулеметит жесть.

И будет сон, словно роман пространным.

Идут слова, слова – числа им несть.

Но слышу – боль, боль – боем барабанным.

И ужас тот – не смучить, и не смочь,

не удержать, как слабый звук на струнах.

Случайный всхлип, и расползется ночь,

разъедется по швам дорожек лунных.

А там – повылезает, заскрипит

да заскрежещет сорванною дранкой –

предпамяти раздавленный санскрит –

всем месивом, как из-под траков танка.

Ночь бреднями риторики права:

могли ли вы, могли бы мы, могли ли...

Лишь толпы слов – безвестных, как трава –

на серых скулах – рвов, холмов, могилы.

                                                Киев, март 2022

 

 

* * *

Жизни счастливая (последняя) рубашка

На гвоздике в ночном небе

А тут перед врачом разоблачаться

И вот уже привычно бесстрастные медбратья

Сведут в одну вне времени палату

Где безымянный однородный люд в пижамках цвета сгнивших досок…

Зачем только зашел в эту поликлинику дурацкую

Сегодня

 

 

* * *

У спаниеля уши повисли

Словно две капли. Стоит цеплять ли

К этому факту высшие смыслы?

Думаю, вряд ли.

В опере слух усладили мы «Тоской».

В целом же год преисполнен тоскою.

Разве что кот в небо серое хвост свой

Поднял трубою.

 

В общем, бессмысленное поколение.

Времени окна проветрит историк.

Буду фиксировать мира явления,

Глядя во дворик.

 

 

* * *

Черная кошка ночи –

Вся – зубы да когти –

Со мной, серым мышем, играла,

В норку утра бежать не пускала,

Сверкала, клацала,

Было страшно!

 

 

* * *

Думаешь, был я как рыба нем?

Нет

Просто

Некто

На голос моей жизни накидывал

Ночей и дней

Черно-белый невод

 

 

* * *

Так я ходил между городами

И в них

Трогал дома

 

Заусенцы быта цеплялись

 

Хлипких деньков

Тщедушные вздохи

 

Но дорог татуированных

Нешуточна хватка

 

Остатки слов

            ошмётки

В ночь проваливаются

 

Как  щел  во  сто

                        в  ки  до  ка