Василий Львов

Я – зык

                 Моей бабушке, Александре Львовой

ЦАРЬ

азъ есмь царевич слова йилисаВ!
я саван тку себе в стихах, я саВ…
я – злак, я – кладезь, я – колосья, лес,
я – ловелас, и я – вассал словес,
я – зеркало, эрзац, зерцало, крез,
азъ – ас, я – зороастр, я лев, я прав –
азъ есмь рус. яз и азъ есмь йилисаВ!

РАБ

я – зык! я – зычник! я ярмо
ершистых ямбов надеваю
на звуки, мысли, налагаю
размера дань и рифм клеймо,
я ерихонской оглушаю
трубой врагов, зовя их в бой,
стихи с штыками ставлю в строй,
веселой битвы поджидая –
вотще! я здесь один, враги сказались в нети –
средь терракотовых стихов гуляет ветер…

ЧЕРВЬ

я – переэшье дивных отголосков,
я – перешеек виршевых вершин,
перегласовок и переголосков
я – перезвон, я соткан из обносков,
я – перегной, но мной язык вершим.

БОГ

Сдвигаю падежи, как тучебровый
Перун сдвигает очи; гляжу,
Как скачут, цокуют, жужжат, свистят
От дуновенья моего созвучья,
И блик от солнца в бороду пустив,
Взираю, умилясь, на а и б
На трубах птиц-архангелов моих;
Смотрю, как каракатятся ь, ъ,
Как у да ю, как д да т по паре,
Себе нашедши, моему завету
Послушные, сочлись, из веку в век
Спрягаясь и во славу мне плодясь.

ГУАНЬ-ИНЬ*
стих –
                                 штрих
случайный
набросок хворостин
но как в гуань-инь
в их чехарде свивальной –
лишь в них –
почин причин

каля-маля
родили стилос
перо птиц стимфалийских –
меч

врага коля
                                 моля
дать милость
приматы обретали
речь

и с речью вирш вершится смог –
пир для глаголей, вир, секир –
и чтоб глаголом жег пророк
облекся стих в стихарь стихир

как хворост стих к стиху в строфе
слагается в аутадафе

_________________________________
* Гуань-инь – китайское гадание по разбросанным палочкам.

СТИХ И ЧУВСТВО
1
Когда приходит – а верней, находит – стих, чувство такое же, как при виде
электрички, которая вот-вот уже тронется, и бьется сердце – добежит не добежит?

2
Что – стих и что в сравненье с ним лиризм?
Стихи – аорта, чувство – аневризм.
Стих чувство в солнечное бьет сплетенье.
Стих – булка с маком, дырка – вдохновенье.
Звук – пряжа, смысл – узор, петля – состишья;
стих – крошки, чувство – сутолока мышья.
Стих – попрошайка, чувство – подаянье,
стихи – струна, а чувства – дребезжанье.
Стихия-буря, стишья-бурелом…
Стихи – весло, восторг – удар веслом.
Стих – рельсы, чувство – всхлипы электрички,
не чирк, но дым и зарево от спички.

МОРЕ МОР

Прошла зима, оттаяли фонемы,
как из-под снега остов онемелый
прошлопорожних трав;
бензоя и бензина очумелый
пьянит букет,
и вскоре темы прорастают в ремы,
как многоточье, смотрят анемоны:
отточье их – твое начало, время,
и в море мор пэанами пионы
рас-цве-та-ют...

ЛАЙК

Хештег #декабрь, хештег #вньюйоркевечер –
сменяются у хипстера как будто
с малинового алым на индиго
за фильтром фильтр в небесном Инстраграме
и, прежде чем угаснуть, проступают
как бы преставившегося черты
густые кучевые облака,
туда, наверх, должно, из-под асфальта
попавшие из красно-белых труб,
на леденец рождественский похожих.

Погасли тучи, но не замечает
события взор, Эпплом ослепленный.

Вот мой автобус стал на перекрестке;
с дисплея взгляд бросаю на затылки
попутчиков моих, а с них – в окно:

смотрю, машины как, грузовики,
мигая новогодними огнями,
по пандусу незримому въезжают
в шестой этаж чернеющего дома,

и на душе прекрасно, но тревожно –
кому и где, и как здесь ставить лайк?

ЕЛОЧКА

Чресполосной
                                чехардою,
часто-часто –
                                чет и нечет –
пляшут-скачут,
                                влево-
                                                вправо,
есть и
                нету
                                – как фотоны –
по краям
                                деревья-древа
и слова – поленья в дровнях.

Вот дымок вдали, вот церковь
в синеву крестом уперлась –
статна – просто доминанта!
гулливерша средь избенок,
понатыканных искусно,
наобум, как гриб-пиррихий,
как опята на пенечке.

За горами, за лесами,
за широкими морями,
за столетьями-веками
мимо хора труб фабричных
проезжаю пассажиром –
гостем еду в город Бостон.

Стук да стук – хореем бодрым
в сердце-наковальне звонко
смыки моста отдаются,
и сворачивает сердце,
и летит ему навстречу –
мужичку, который в дровнях
с кобыленкой мохноногой
изумрудную невесту
к торжеству везет Христову.

МГНОВЕНЬЕ

Часы показывают круг
без направления, без станций,
без расписания, без целей –
не лыжный след, но целину
недвижно-пышных вод;

не сыплется, как прах в стеклянных
часах, в пол вросши, созерцая
меня с участьем, елка-Аргус,

и серебро в моем проборе –
беспечный дождь из конфетти;

все совершенны потому,
что всё уже совершено

и опоздать нельзя... куда же?

Сливается, неразличим
и близок, точно грудь иль в яслях
животный пар, жар материнский –
сливается, слегка качая,
плывя, вверх дном неощутимо
глядя, смыкаясь сладко, сверху,

во мне едином растворяясь,
                                 мир

РОЖДЕСТВО В МОСКВЕ

От верблюда –
цепь теней, в пустыне тишь, светила в небе –
до верблюда
путь держали люди, веря в быль и небыль,
по маршруту,
что, искрясь, звезда над ними излучала –
возвещала
о случащемся с минуты на минуту.

Ниоткуда –
только снег, по кромке – грязь – пирог горелый, –
из-под спуда
луч прорезал на мгновенье морок белый,
и – о чудо! –
суматошный и в безверье онемелый
город серый
к жизни возвратил случайный луч как будто.

Как минута,
минет месяц, и адамы, с ними евы
жаться будут
под зонтами – короли и королевы,
и по древу
растечется мыслью снег последний, тая, –
улетая
после к солнцу паром, с городом прощаясь…

МЕСОПОТАМИЯ

междуявье
междувздошье
между –
ДЫШАТ

междословье
междустрочье
междуречье –
НАПАЯТИ РАЙ: ОТТУДУ РАЗЛУЧАЕТСЯ

междоустье
междуручье
междуножье –
ДЛАНЬ ВОЗДЕНУ, НАРУБЛЮ НАМ КЕДРА!

межусобье
междометье
– ТЫгр!
– Яфрат!

междунамье
межедушье
междуцарствье

ДНК

алфавит генный пул братская могила
излетели слова торчат кости
утекла вода заржавели вила
ослепнул Глостер

тебе перечит перо мимолетность
верба волит да скрип туманит
масса тела помножить объем на плотность
с нас станет

что ни скажешь пошло иль колко
дайте воздуху маху
по больнице сквозит ты дрожишь как калька
people к people’у прах к праху

МЕДУЗА

Наперебой бормоча в ухо что-то,
обступят, как родня на юбилее,
чернея, розовея и белея,
отчаянье, надежда и тошнота –

и ум тогда от них рванется в скачки,
но об себя споткнется на ходу
и запрокинет голову в бреду
младенцем, изнемогшим от горячки;

сознанье излучится, как ручьи,
разлитые по кочкам и каменьям,
и паводок все чаянья, сомненья
с песком смешает, будто бы ничьи,
и вглубь уйдет – питать собой коренья…

                 Нью-Йорк