Евгений Чигрин

 

«Знак четырех»

 

СТИХОТВОРЕНИЕ С КРАСНЫМИ ОТТЕНКАМИ

 

I.

С корзиною раздавленных черешен

Плывет закат над лесом черных рук,

Там сытый леший ужином утешен:

Съел пятерых и ловит сердцем юг.

А в парадизе Писсарро на крыше

Дает уроки колера бордо,

Ученики то в краске, то в гашише,

Довольны до…

 

II.

Праправнук Дойла в Агре ищет яшму,

Сокровища с такими же, как сам,

Сыскали лаз под ключевую башню

Той крепости, что ближе к облакам,

Чем к существам, в которых скорпионы

Той алчности, что выпусти – порвет,

На старой карте очертили зоны,

Такой подход.

 

III.

«Знак четырех» и трех Моголов знаки…

Богиня Дурга в красном всех невест.

Подохни здесь! Какие к черту страхи? 

Живи все девять, коль не надоест!

Тут адский пламень на башке индуса, 

К сандаловому дереву текут

Контрабандисты, как к поэту муза,

И – Болливуд.

 

IV.

Сафлоровый, ты знаешь этот колер?

Сафлоровые ткани – само то

Для мумий, как сказал и сразу помер

Бальзамировщик. Пусто и мертво.

Плыви, Египет, в погребальной лодке

В подземный мир Аменти. Пусть шакал

Анубис перешлет на Яндекс фотки:

Подаст сигнал. 

 

V.

Тхимпху́ (столица) громовым драконом 

Глядит и тоже любит алый цвет.

Лети туда нескучным почтальоном,

Четверостишье, как внезапный френд.

...В планшете фильм: самоубийца в ванне –

Красавица в краснеющей воде.

И Boney M. всё громче: «Money, money…»,

И кровь. Везде.

 

 

ТРОЛЛЕЙБУС ПО РАСПИСАНИЮ

 

I.

В загробном мире яркие шары,

В игрушках «Иней»* праздничные ёлки,

Снегурка в предвкушении игры,

Не будем уточнять какой. Шестерки  

С ушастым бесом водят хоровод,

И песней превозносит всех усопших       

Мятежный Вальсингам, и что-то врет

Красотка Мери, кажется из общих…

Бесплатным алкоголь объявлен и –

В ТЦ и лавках нет обычной давки,

И некому сказать: «Включай мозги!»,

Скорей наоборот: «Покурим травки?»      

Над грудой черепов кровавый лик

Поднял убийца: «Принимай работу…»

И на колени рухнул ученик,

А перед кем – не видно ни на йоту.

Сверхзвуковой троллейбус пролетел,

Движенье монстров тут по расписанью,

Крылатый враг и местный модельер,         

И Верделет готовятся к гулянью.       

Ручной работы сласти, конфетти,

Халва Ирана, манго из Мумбаи,

В двуногом зооморфные черты

Чудовища из племени масаи.

 

В загробном мире скоро Новый год:

«Ты где справляешь? Сам-то знаешь, милый?»

Здесь некто ходит задом наперед,

Поднял лафитник проводник Вергилий…

 

II.

Здесь доппельгангер в модных шмотках

Танцует вечер зимний под

Твои стихи о тех красотках,

Которым ты – домашний кот,

Не распустивший хвост. С хвостами

Везде не так: не Голливуд.

И небоскребы сквозняками

Вокруг по-черному метут.

Везут ребята-дошколята

Слегка зеленоватый труп

С глазами Ростислава Плятта…

Штандартенфюрер хула-хуп

Вращает в праздничном настрое:

Молчун, разведчик-нелегал,

Но здесь не знают о герое

Того, что он не рассказал.

И дань предпраздничную ангел

Взымает с мертвых душ и тут!

И потому твой доппельгангер

Сердит, небрит, не very good.

Он у парадного подъезда

Сидит и тупо смотрит на

Того, который, точно – Бездна…

А ночь загробная нежна.

_____________________________

* Фабрика елочных украшений ручной работы.

 

* * *

Я молчу и считаю Тоску

По листве порыжевшей вполсилы…

Вот чащоба, где бабу-ягу

Поднимали бандиты на вилы.        

Пошутил, пристрелили ее,

С бизнесвумен попутав, – непруха.

Что еще? Я любое враньё

Этой осенью слышу вполуха.

Я банален, как сто дураков,

Где душа, покажите Психею?

Я пустынней, чем праведник Иов?

Это бред. Не гони ахинею.

Не жалею, не плачу, еще –

Не зову, а молчу и читаю

По листве, это как-то зашло,

По астральному влилось вай-фаю.

Не жалею, пусть розовый конь

Проскакал, посчитаем печали.

Видишь, месяц размером с ладонь

Вынул ножик, как тот карбонарий.        

Не жалею... Да было бы что!

Старым призракам плакать не в жилу,

По тебе не заплачет дитё,

Поздно спрашивать ведьму сивиллу.

Сам себе ты Тоска до конца

И считалка до буквы последней

От прильнувшего к свету лица

До загробьем темнеющих бредней.

 

 

КАЛИТКА И ДОРОГА

(ВОЛЧЬЯ ЛУНА)

 

Калитка и дорога на луну…

Ты слышишь волчий вой? И я не слышу.

Сомнамбул тянет в эту западню,

У серых в полнолунье сносит крышу –

 

Реакция зверей на сильный стресс.

Закрой калитку и открой калитку:

Ты видишь, справа распрекрасный бес

Луны на фоне растревожил скрипку.

 

Какой на нем сверкает лепень из

Змеиной кожи: анаконда, кобра?  

Луны на фоне высветлен карниз,

С него лишь шаг – и ты у двери гроба.

 

Ну здравствуй, ипохондрик, твой уступ –

Предвестник зазеркалья. Знаю. Знаешь.

Ты рубишь сук? А под тобою глубь

Качается, в которой ты растаешь.

 

Смеются сновидения… Урод –

Рогатый черт с утра клыки почистил,     

Его мурлом украсили билборд,

Что блещет будто европейский блистер.

 

А кот Баюн? Да как же без него?!

Медовый голос: рот откроет – сказка,

В глазищах зверя злое колдовство,

На голове гламурная повязка.

 

Всё это цирк? Иначе нам никак:

Лукавая луна лучится смертью,

И тянется вокруг зеленый Страх:

Вот эти двое подбивают смету.

 

* * *

Ты умер и проснулся в сентябре,

Взглянул в окно, там дождь, как в хрустале,

Гулял, а ветер выходил в валторны.

Там жизнь входила в смерть: ты проверял?

Анубис в рот тебе, ты сам шакал,

Ты на кого ругаешься, позорный? 

 

Ни на кого. Я в зеркало смотрю

И забываю зазеркалье. Тру

Глаза, чтоб снова оживить все пазлы. 

«Я был сновидцем» – крутится в мозгах

Такой маразм и прошибает страх,  

Как будто ада приоткрылись файлы.

 

Что если так? Откуда в голове

Такие тараканы? В кумовстве

С вредителями в прошлой я едва ли…

Ты воевал посредством двойника?

Попробуй, вспомни: тень боевика,

Грузовика желтеющие фары,

 

А дальше трупы: люди и зверьё,

Нытьё живых, над павшим вороньё,

Интимные места нагие души

Листвой скрывали. Я зачем воскрес?

В проёмах штор дождями правит бес,

Бабищи врут в незанятые уши    

 

В надежде получить зеленый кэш,

Кому я проедал тенями плешь

В том ускользнувшем времени, и – парки

Мне обещали деньги и кровать

Большой любви, не надо продолжать?

Мне не вставляли эти парки палки…

 

Возможно я рулил агентством «Сны»,

Приматам отдавал за полцены,

Надев очки сновидца (всё открыто!),

Пилюлю сказок, теплые шато,

В которых жизнь настроена на то,  

Что в парадизе выбрала планида. 

 

А если я нектар убийцы пил,

У вороненка взял последний сыр 

И в язвы городов добавил боли,

И оставлял в одной рубашке ту,

Которой сердце вырвал за мечту,

Не написал в ватсапе жизни sorry –

 

Кому сказать: «Давай сожжем мосты»,      

Перешепнёмся с ангелом на «ты»?

Под зонтиком Безносой в зазеркалье

Вернемся, ибо – тленные дожди

Теперь везде... Библейские скоты

Бросаются в глаза в любом оскале.

 

                                             Москва