Сергей Лейбград
* * *
так по совести будет в итоге
будет вьюга воздушной тревоги
надрываться над голой страной
над моей сумасшедшей женой
эти мягкие рваные ткани
этот бывший живым человек
не хватайся за небо руками
за железный нетающий снег
* * *
это совесть поёт на латыни
золотая дрожит стрекоза
что ты видишь зарывшись в ладони
сжав до боли глаза
это город зовущий обратно
это мертвые лица в строю
вижу родины трупные пятна
вижу нищую трусость свою
это ночь как печать на акриле
это дети в ночи ледяной
с рюкзаками завязанных крыльев
за спиной
* * *
пустое место некуда присесть
пропала сеть с отечеством в пакете
семнадцать мертвых раненых сто шесть
горят леса животные и дети
благая месть хроническая страсть
горят леса от плясок соловецких
в автобусах в троллейбусах на детских
площадках чтобы без вести пропасть
замкнулась цепь сиротства и родства
захлёбываясь нежностью и шерстью
последнего живого существа
которого коснулся перед смертью
* * *
похмельными злыми ночами
подушка в пуху как сова
болит разрываясь на части
кривая моя голова
от храпа от праха от хлама
от харь и обхарканных плит
от шуток плешивого хама
от чёрта хромого болит
всё сложно всё проще простого
забравшись в чужую кровать
из мести из места пустого
без счёта людей убивать
обмылки обрубки фрагменты
на эти плевать и на те
и тонкие интеллигенты
как спички хрустят в темноте
окурки гася керосином
крысиной ухмылке верна
россия кричу я
россия
глухая моя сторона
* * *
в три часа ночи репатриант
репу почёсывал не узнавая
собственной жизни другой вариант
некогда видел он в чреве трамвая
воздух морозный кусая как дым
кольца и петли считая над бездной
бросить всё к черту ничтожный калым
чтобы жениться на совести бедной
клекот удушья у липкой стены
над головою звезда в три карата
даже внутри коллективной вины
всё только личное подпись расплата
исчезновение по одному
плоть одиночество полое слово
и не поможешь уже никому
и оправдания нет никакого
* * *
теребя заусенцы сдирая облатки
зажимая глаза растирая виски
выходи из себя и беги без оглядки
от воздушной тревоги от смертной тоски
эта жизнь не твоя эта бездна отверста
этих мертвых детей всё трудней сосчитать
и опять до утра не найти себе места
и вернувшись в себя никого не застать
