Александр Глотов
Поэтический билингвизм – конфликт или контраст?
Украинско-русский контекст
1.
Любая полиэтническая среда порождает социальную иерархию языков, влияние одного языка на другой, взаимное поглощение и взаимодействие разных языков. Эти процессы неминуемы, вследствие их существования зарождаются и функционируют национальные языки.
Совершенно естественным является феномен перстрата (Семчинський, 1988), влияния одного языка на иные: например, древнегреческого и латинского – через христианские тексты – на все европейские языки. Не менее естественным, существующим везде и всегда, было явление адстрата (Звонська, 2017, 17) – продолжительного влияния одного языка на другой с сопутствующим возникновением определенной прослойки между двумя самостоятельными языками – скажем, возникшие вследствие контакта польского и украинского, русского и украинского языков. Интересным и недостаточно исследованным можно назвать явление субстрата: «В языкознании термин применяется для обозначения элементов языка ассимилированного народа в языке народа-завоевателя, например, дакского языка в румынском или иберийского – в испанском» (Ковалів, 2007, 443). Ситуация, при которой неизбежно возникает социальная необходимость билингвизма, – это синдром суперстрата (Звонська, 2017, 497), когда в результате чаще всего политического вторжения язык-инъектор входит на уровне лексики и синтаксиса в автохтонный язык, оставляя там очевидные последствия.
Все эти процессы переживают несколько этапов, которые неминуемо порождают противостояние, конфликт, социальное напряжение, формируя одновременно национальный менталитет, содержащий как общекультурные, так и сугубо лингвистические компоненты. И тогда в результате разнообразных, далеко не всегда исторически верных действий и процессов возникает то, что потом называют «национальным литературным языком». Таким образом на субстратный кельтский говор англов накладывается германский диалект саксов, создавая адстрат англосаксов, которых завоевывают офранцуженные викинги-норманны, вводя свой суперстратный северо-французский суржик как язык господствующего класса Британских островов, и на фоне перстрата латинского языка католической Церкви формируется то, что становится литературным английским языком.
Некоторые языки приобретают статус доминирующих в регионе – и появляется лингва франка своего времени: античное греческое койне, латинский язык, французский язык, китайский в Восточной Азии, арабский в мусульманских странах, русский на территории Российской империи и СССР, сейчас – английский.
Однако после распада империй носители ставших доминантными национальных культурных менталитетов, как правило, стремятся приобрести статус титульной нации и, соответственно, язык их также становится титульным.
2.
Украинский язык формально получил статус государственного сразу после распада Советского Союза и возникновения Украины как независимого государства. Практически тут же прекратилось обязательное изучение русского языка в школах с украинским языком обучения. Радио и телевидение в значительной степени стали украиноязычными. Весомая часть печатных СМИ, особенно в западных областях, также перешла с русского на государственный язык. На протяжении последних тридцати лет заметно увеличилось издание книг – как художественных, так и научных, учебных, публицистических – именно на украинском языке (значительную часть в это внесли переводы с иностранных языков). Дублирование иностранных фильмов и телевизионных программ практически без исключения делается на украинском языке. Преподавание в высших учебных заведениях осуществляется исключительно на украинском языке. Официальное делопроизводство ведется только на украинском. Однако весь этот период значительную часть населения Украины составляли люди, родным языком которых (независимо от этнической принадлежности) был русский. Именно для них функционировали и функционируют средние учебные заведения с русским языком обучения. Именно для них продолжали выходить, особенно на востоке и юге страны, газеты и журналы на русском языке.
Языковой вопрос периодически возникал как повод для социальных и политических дискуссий, даже для формирования политических партий и группировок. Поскольку эти баталии идут давно и публично, то они неминуемо породили как социальные спекуляции на языковой почве, так и нездоровое внимание к этому аспекту внутриполитической жизни Украины со стороны соседней Российской Федерации.
Стремления крайних политических сил – националистических, с одной стороны, и сепаратистских, с другой, не изменили отношения инертного большинства к проблеме. Однако в результате это привело, во-первых, к политическому противостоянию «Запада» и «Востока» на всех последних парламентских и президентских выборах, во-вторых – к обострению социального антагонизма, что породило две революции, два Майдана, и закончилось агрессией со стороны соседнего государства – аннексией Крыма, военным столкновением на Донбассе и, наконец, войной 2022 года.
В Украине после 24 февраля 2022 года языковая ситуация начала стремительно и радикально меняться. Русский язык всё более приобретает статус «языка врага». Даже на бытовом уровне граждане Украины хотят быть украинцами. Носитель русского языка ассоциируется после событий последних лет с агрессором, мародёром, насильником и убийцей. Украинцы осознают, что значительная часть солдат российской армии в действительности является не этническими русскими, а бурятами, тувинцами, дагестанцами и другими так называемыми национальными меньшинствами, каковых в Российской Федерации – бóльшая часть населения. Но все они говорят, пусть с акцентом, по-русски.
Активное освоение украинского для носителей языка русского, которые в школе украинский всё равно изучали и пассивно все его знают, психологически облегчено тем, что в ситуациях официальных теперь его нужно употреблять системно. Телевидение и радио создают пассивный фон украинского языка, что также помогает его массовому внедрению. Введение экзамена по украинскому языку для государственных служащих и преподавателей высшей школы повышает социальный статус украинского языка. Бытовое же общение никогда не было препятствием для полноценного функционирования и формирования титульного языка как родного.
И вот здесь я должен остановиться и сказать, что ответа на вопрос, станет ли украинский язык родным для всех граждан Украины, у меня нет. Тем не менее... Я знаю, что несмотря на то, что первое название самого большого американского города было Новый Амстердам, он всё же стал Нью-Йорком, а английский де-факто – официальным языком государства США. Я знаю, что несмотря на полное отсутствие на протяжении восемнадцати столетий активной речевой практики на языке Ветхого Завета иврит всё же стал государственным языком Государства Израиль, на котором теперь говорят, пишут и читают свыше девяти миллионов человек. Я знаю, что сто двадцать три года на карте Европы не существовало государства Польша, а классики и пророки польской литературы рождались и жили на территориях, которые ни до, ни после Польшей не были, – и всё же государственным языком этой страны является не доминантный немецкий или русский, а именно польский.
Более того, это вообще вопрос не лингвистический. Это вопрос культурологический и цивилизационный. Никто из языковедов не обнаружил первый в мире язык и законы, по которым язык вообще появляется, живет и изменяется. Не возьмусь определить, например, на каком языке говорят жители государства Черногория: на том, который раньше назывался сербо-хорватским, или всё же на том, который отщепился от него и называется теперь черногорским. Такая же проблема у боснийцев, которая осложняется еще и тем, что государство – Босния и Герцеговина, но герцеговинцами никто из ее граждан называть себя не торопится.
3.
Литература является прямым и непосредственным отражением лингвистической ситуации в конкретном обществе. Носители творческого менталитета, собственно, и создают явление «литературный язык». Использование неродного канала коммуникации как средства создания определенной художественной действительности приводит к формированию иного творческого сознания. Даже осознавая себя лицом некоей негосподствующей нации, литератор довольно часто вынужден отказываться от родного языка ради достижения творческого успеха. Так в Британской империи появились ирландские англоязычные писатели Джонатан Свифт, Оскар Уайльд, Бернард Шоу, Джеймс Джойс, Сэмюэл Беккет (английский и французский), Уильям Йетс, Шеймас Хини. Шотландские англоязычные писатели Вальтер Скотт, Роберт Луис Стивенсон, Роберт Бёрнс (скотс и английский шотландский). В советской империи – русскоязычные писатели-евреи Борис Пастернак, Осип Мандельштам, Михаил Светлов, Семен Кирсанов, Василий Гроссман, Исаак Бабель, Эдуард Багрицкий, Александр Галич, Илья Ильф, Иосиф Бродский, Владимир Высоцкий. И даже, используя определенную квоту по украинизации, – украиноязычные евреи: Абрам Кацнельсон, Леонид Первомайский, Моисей Фишбейн.
Хотя, следует признать, что были и такие титаны духа, которые хранили родной язык: Энтони Рафтери, писавший на ирландском; Фредерик Мистраль, который получил Нобелевскую премию за книги на провансальском; Юргис Балтрушайтис (почетный доктор Университета Витовта Великого на исторической родине поэта в городе Каунас) начинал в Российской империи как русский символист, а завершил писательскую карьеру в Париже как литовский поэт и патриот в изгнании. Шолом-Алейхем, Шмуэль Агнон, Лев Квитко, Перец Маркиш, Овсей Дриз, Григорий Полянкер, Михаил Лев, Моисей Альтман, Ицхак Башевис-Зингер, Александр Бейдерман, Исаак Кипнис удовлетворяли потребность читателей в литературе на языке идиш.
4.
Если речь идет о литературном процессе в Украине двадцатого века, то взаимоотношения автохтонной украинской и доминантной русской культур рассматривались в Советском Союзе под лозунгом воссоединения, взаимодействия, культурного развития и обмена. Ведущие ученые, которые, собственно, и формировали мировоззрение педагогов, писателей, литературных критиков, а за ними – и читателей, занимались преимущественно вопросами так называемых культурных связей (Крутикова, 1954). Более того, практически во всех советских республиках существовала, параллельно с национальной литературой на языке коренного народа, литература на русском языке. Писатель, родившийся где-нибудь на Тамбовщине, оканчивал какой-нибудь Ташкентский пединститут и переезжал в пригород Баку, где продолжал чувствовать себя «советским русским» литератором, печатаясь при этом, в зависимости от уровня амбиций, и в столичных, и в местных издательствах. И чем больше таких предприимчивых и успешных было в Биробиджане, тем громче звучало русское слово на заседаниях областного отделения Союза писателей. В то время как язык национальных меньшинств учить было совсем не обязательно.
Если говорить конкретно об Украине, то можем выделить, прежде всего, ряд русских литераторов, которые родились тут и на протяжении своего творческого пути тем или иным образом сохраняли в себе определенный сантимент к малой родине. Начиная с Николая Васильевича Гоголя, можно представить огромный список авторов: Маргарита Алигер, Анна Ахматова, Исаак Бабель, Эдуард Багрицкий, Илья Ильф, Вера Инбер, Валентин Катаев, Семен Кирсанов, Марк Лисянский, Евгений Петров, Саша Чёрный, Демьян Бедный, Владимир Билль-Белоцерковский, Юрий Олеша, Арсений Тарковский, Михаил Булгаков, Максимилиан Волошин, Фридрих Горенштейн, Илья Эренбург, Михаил Кольцов, Наум Коржавин, Анатолий Кузнецов, Юрий Левитанский, Юнна Мориц, Николай Носов, Галина Серебря-кова, Александр Галич, Михаил Светлов, Борис Горбатов, Михаил Матусовский, Василий Гроссман, Владимир Дудинцев, Михаил Зощенко, Эммануил Казакевич, Римма Казакова, Дмитрий Кедрин, Владимир Короленко, Алексей Кручёных, Борис Лавренёв, Николай Некрасов, Анатолий Рыбаков, Илья Сельвинский, Борис Слуцкий, Ярослав Смеляков, Константин Тренёв – Киев, Одесса, Елизаветград, Екатеринослав, Луганск, Бердичев, Кременчуг, Севастополь, Житомир, Чернигов, Симферополь, Луцк, Харьковщина, Полтава, Донбасс, Херсонщина, Винничина... Во-вторых, писатели, которые постоянно проживали в Украине и которые писали о ней (или в том числе и об Украине), приобретали иногда популярность в пределах всего Советского Союза – будучи и прогосударственными, и откровенно диссидентскими, – но так или иначе – русскими. Широко известными стали имена Николая Ушакова, Бориса Чичибабина, Леонида Вышеславского, Виктора Некрасова. В те же советские времена были менее известны, но довольно плодовиты Григорий Глазов, Эрнст Портнягин, Василий Глотов.
5.
Прозаики-билингвы Владимир Набоков, Милан Кундера, Андрей Макин, Чингиз Айтматов, Василий Быков, владея иностранным языком с рождения, применяли его без трудностей адаптации. Тарас Шевченко написал немало русских повестей, но в истории литературы остался украинским поэтом. Марко Вовчок, будучи этнически русской, прославилась украинской прозой, в прозе русской не преуспев. Украинский прозаик Андрей Курков сорок лет успешно писал по-русски, его произведения переведены на 36 языков, однако в 2020 году в соавторстве с Юрием Винничуком по вполне очевидным социально-политическим соображениям он издал украиноязычный роман «Ключи Марии», имеющий все шансы стать бестселлером. Творчество прозаиков-билингвов давно стало объектом научных исследований (Костенко, 2011).
В то же время двуязычие поэтическое является в истории мировой литературы скорее исключением. Легенда о литераторе XV века Алишере Навои, который на чагатайском (тюркском) языке писал такие же совершенные лирические стихи, как и на языке фарси (индоевропейском), не подлежит верификации из-за значительного темпорального расстояния. В литературе новейшего времени Набоков провел своеобразный эксперимент, издав несколько стихов по-английски, однако потерпел неудачу (Набоков, 1970); Иосиф Бродский писал по-английски эссе, но перейти на язык новой родины в поэзии не рискнул.
Есть и украинские примеры писателей-билингвов. Евгений Павлович Гребинка написал пять томов русской прозы, но не достиг сколько-нибудь заметного успеха в русской литературе. Вместе с тем как автор «малороссийских приказок» (Гребінка, 1836), то есть басен и романтических од, он известен в литературе украинской, его лирика изучается в современной украинской школе. Правда, как баснописец, он всё же не дошел до уровня Леонида Глибова, еще одного выпускника Нежинского лицея высших наук. А стихотворение «Човен» («Чёлн»), которое и читают нынешние школьники, типологически подобно лермонтовскому «Парусу». О плагиате тут речи быть не может, потому что восемнадцатилетний Михаил Лермонтов написал свое стихотворение в частном письме, и вряд ли оно стало известным даже в литературных кругах, к которым Лермонтов еще не принадлежал. Действительно мировую славу Евгений Гребинка приобрел одним стихотворением, посвященным провинциальной девице. Барышня происходила из семьи штабс-капитана в отставке, помещика Растенберга, где на местные говоры не очень обращали внимание, так что поэт был вынужден писать свое страстное послание на языке русском. Стихотворение было воспринято положительно, девица согласилась выйти замуж за перспективного чиновника – и они прожили вместе счастливых четыре года. Составители львовского издания 1908 года (Гребінка, 1908) не могли не знать о бешеном успехе «цыганского романса» «Очи черные». Композитор Флориан Герман, немец, и аранжировщик Софус Гердаль, датчанин, создали из незамысловатого лирического страдания творение, которое ураганом прошло по миру.
Известным романсом – и тоже на русском языке – стало еще одно стихотворение Гребинки: очевидная стилизация в жанре фольклорной баллады «Помню, я еще молодушкой была». Так или иначе, но петербургский преподаватель Евгений Гребинка, плодотворно ретранслируя в прозаических произведениях окружающий его русский быт, стремился распространить собственный автохтонный украинский культурный «багаж» в произведениях поэтических, в жанре басни и романтической элегии. Успех, выпавший на долю двух его русских стихотворений, все-таки совершенно случаен и принадлежит прежде всего творцам музыки. То есть, в русском языковом контексте писателю не удалось найти свое авторское «я».
Евгений Гребинка после окончания Нежинского лицея поступил на военную службу, в резервный эскадрон 8-го Малороссийского казацкого полка, который в 1831 году был сформирован для подавления так называемого Ноябрьского восстания польского народа против Российской империи. И обер-офицер Гребинка вполне реально мог бы на поле брани встретиться с другим поэтом, выпускником Кременецкого лицея Томашем (Тимком) Падурой. Не встретился, потому что полк так и не вышел из Пирятина; восстание подавили без участия Гребинки, который вскоре вышел в отставку. А Томаш Падура, этнический поляк, с детства живший на «кресах», восточном пограничье Польши, с младых лет говорил еще и по-украински. В Кременце, куда он приехал учиться, Падура увлекся трагической историей запорожского казачества – и принял решение бороться за свободу Польши вместе со свободой для Украины. И начал делать это как мог: писать польскими буквами украинские исторические «думы» и баллады о героях-казаках, аккомпанируя себе на старинном музыкальном инструменте – торбане. Существует несколько изданий произведений Падуры, написанных как на польском, так и на украинском языках; в наше время изданы практически все произведения поэта (Падура, 2012). Изучена чуть не по дням и его головоломная биография (Радовський, 2012). Но в истории польской литературы такого автора не знают, потому что он писал хоть и польскими буквами, но не по-польски. И не о Польше. В истории украинской литературы тоже нет такого поэта. В свою очередь, есть довольно унизительная оценка его творчества Тарасом Григорьевичем Шевченко. В отличие от стихов Шевченко, собственного лирического опыта переживания контрастов истории и современности в «думах» Падуры нет. Он неплохо версифицировал рассказы о событиях казацкой древности, становясь своеобразным «странствующим лирником-кобзарем», иногда прямо призывая своих слушателей к бою.
Современная российская исследовательница в диссертации о писателях-билингвах утверждает, что «писатели бывших республик СССР, бывших колоний великих империй становились известными благодаря, как правило, метрополии. Чукотский писатель Ю. Рытхэу, киргиз Ч. Айтматов писали, как известно, на русском языке; назвать же русского писателя, который создает свои тексты на чукотском или же киргизском языке, было бы весьма проблематично; в принципе, это относится к любому другому языку малого народа» (Балеевских, 2002). (Киргизы, образовавшие в составе СССР целую республику, под шаловливым пером исследовательницы названы малым народом...) Действительно, писатель коренной «региональной» национальности только через русский перевод мог стать «полноценным» автором (членом Союза, лауреатом, потенциальным получателем писательских благ в виде тиражей и т.п.), не говоря уже об общесоюзной известности. И тем не менее Леонид Владимирович Киселев (1946–1968), совсем молодой, но уже достаточно известный русскоязычный киевский поэт, незадолго до смерти написал:
Я постою у края бездны
И вдруг пойму, сломясь в тоске,
Что всё на свете – только песня
На украинском языке –
– и перешел на украинский, создав тем самым прецедент, который уже требовал анализа (Мазепа, 2006). Также посмертно стал известен русско-украинский поэт Сергей Черняев (Мазепа, 2010). Александр Смык, известный украинский бард, начав со стилизации русского блатняка и шансона, наследуя тем самым в историко-культурном аспекте Владимиру Высоцкому и Александру Розенбауму, разочаровался в эстетической целесообразности этого жанра в конце 1990-х – начале 2000-х и обратился к украинской лирике. Сергей Лазо, автор многих книг лирики на русском языке, прославился в Украине как автор музыки и слов украинских песен. Соответственно, и литературная критика этих двух этапов творчества писателя была направлена сначала на русский, потом на украинский векторы (Глотов, 1997, 2021).
Украинский поэт, но этнический поляк и польский филолог по образованию, Юрий Завадский уже более двадцати лет существует в украинской литературе, известен как эксцентричный автор и успешный культуртрегер на польско-украинском пограничье. Много переводил с польского, является членом международного жюри польского конкурса имени Виславы Шимборской; Польша наградила его медалью Gloria Artis «За заслуги в культуре». Литератор настолько увлекся стихией польского стихосложения, что издал в Польше сборник написанных на польском языке произведений «Już nie boli» («Уже не болит»). Станет ли Юрий Завадский польским поэтом – скажут, вероятно, польские критика и читатель. Но факт двуязычия очевиден.
Революция Достоинства 2014 года в Украине породила новую страну, в которой зазвучали голоса новых поэтов. Среди них была совсем молодая выпускница Киевского политехнического Анастасия Дмитрук. На всю страну на фоне пылающих баррикад прозвучало ее стихотворение «Никогда мы не будем братьями»:
Никогда мы не будем братьями!
Ни по родине, ни по матери.
Духа нет у вас быть свободными –
нам не стать с вами даже сводными.
Литовские рок-музыканты вместе с хором музыкального театра Клайпеды спели стихотворение, оно вышло за пределы Украины, став на тот момент символом борьбы украинского народа против агрессии. Дмитрук, написав еще несколько произведений по-русски, в том числе – достаточно контроверсное стихотворение «Маски сорваны, верить некому», в котором с болью обвиняет власть в измене романтичным максималистским идеалам Майдана. Издав первую, русскоязычную, книгу «Верните нам наше небо», поэтесса перешла на язык украинский. Ее сборник 2017 года назывался «Це моя і твоя війна» («Это моя и твоя война»), хотя до большой войны оставалось еще пять лет.
Если вернуться к поэту Сергею Лазо, то стоит признать, что известность ему принесли именно песни; он – автор не только слов, но и музыки. Какой из этих компонентов играет решающую роль в популяризации его творчества – сказать не решусь.
Сергей Лазо нашел себя прежде всего в поэзии песенной. Этот особый формат стихосложения далеко не каждому дается. Раньше это явление называлось «авторской песней»: Высоцкий, Галич, Окуджава, Визбор, Ким, Дольский... И в этом контексте Сергей Лазо для украинской культуры действительно уникальный случай. Ибо рядом поставить некого. Лазо, попробовав перевести на украинский несколько своих русских стихотворений, очевидно, решил жить в поэзии украинской.
6.
Писатель, отважившийся на переход в другой язык или на параллельное существование в его творчестве двух систем языка, рискует качеством одного из них. Неродная языковая структура может получить статус подчиненности. Однако Нобелевский лауреат Иосиф Бродский высказал парадоксальное, на первый взгляд, но верное суждение: «Поэт всегда знает, что то, что в просторечии именуется голосом Музы, есть на самом деле диктат языка; что не язык является его инструментом, а он – средством языка к продолжению своего существования» (Бродский, 2003, С. 13). Творческий опыт современных поэтов свидетельствует о эстетической правоте этого высказывания.
ЛИТЕРАТУРА
1. Балеевских, К.В. (2002) Язык как экспликация культурного опыта писателя-билингва А.Макина: дис. ... канд. филол. наук. Ярославль.
2. Бродский, И. (2003) Лица необщим выраженьем. Нобелевская лекция. Аугсбург: Im Werden.
3. Глотов, О. (1997) «Я хочу рассказать вам…» Зеркало недели, 30.05.1997 https://zn.ua/ART/ya_hochu_rasskazat_vam.html
4. Глотов, О. (2021) «Професія – поет». Українська літературна газета, 4 (296), 26.02.2021 https://litgazeta.com.ua/reviews/oleksandr-hlotov-profesiia-poet/
5. Гребінка, Є.П. (1836) Малороссійскія приказки Е.Гребенки. Санкт-Петербург: В типографии Н.Греча. 1836.
6. Гребінка, Є.П. (1908) Твори Евгенїя Гребінки. В: Руска письменність. Твори Івана Котляревского, Петра Артемовского-Гулака, Євгенія Гребінки. Львів: Виданє Товариство «Просвіта». 1908. С.445-526.
7. Гром’як, Р.Т. (2007) Проза. В: Гром’як, Р.Т., Ковалів, Ю.І., Теремко, В.І. Літературознавчий словник-довідник. Київ: ВЦ «Академія», с. 561-562.
8. Дмитрук, А.М. (2017) Це моя і твоя війна. Київ: Коло. 2017.
9. Завадський, Ю.Р. (2023) Już nie boli. Kraków: Wydawnictwo Ha!art. 2023.
10. Звонська, Л.Л., Корольова, Н.В., Лазер-Паньків, О.В. (2017) Суперстрат. 11. В: Звонська, Л.Л. (ред.) Енциклопедичний словник класичних мов. (с.497). Київ: ВПЦ «Київський університет».
12. Там же.
13. Кисельов, Л.В. Над київськими зошитами / Над киевскими тетрадями. Київ: Ярославів Вал, 2013; . ...все на свете- только песня на украинском языке. Київ: Факт, 2006; Тільки двічі живемо. Київ: Дніпро, 1991; Последняя песня: стихи / Остання пісня: вірші. Київ: Молодь, 1979; Стихи. Вірші. Київ: Молодь. 1970.
14. Ковалів, Ю.І. (2007) Субстрат. В: Ковалів, Ю.І. Літературознавча енциклопедія: у 2 т. Т.2. С. 443. Київ: ВЦ «Академія».
15. Костенко, Г.М. (2011) Від Конрада до Набокова: білінгвізм та бікультурність як творчий імпульс : монографія. Запоріжжя: ЗНТУ.
16. Крутикова, Н.Е. (1954) Литературные связи русского и украинского народов: Материалы в помощь учителю. М.:Учпедгиз.
17. Курков, А.Ю. (2007) [Kurkov, Andrei]. [Ukraine: Borderland. Ukraine's ethnic kitchen]. // Index on Censorship. Volume 30, 2001, Issue 4: The Silence Of Madness. 23 Oct 2007. 223 p.: P. 150-158.
18. Лазо, С.В. – русск. Динамит. Тернопіль: МП «Діалог», 1992; Провинция. Тернопіль: «Лілея», 1993; Прямо в сердце. Тернопіль: АТ «Тарнекс», 1997; Дождь под деревьями. Житомир: «Арт-Принт» 1998; Разлуки, встречи, расстоянья. Кривий Ріг: СКВ «Сова», 2000; До и после. Київ: «АртЕк», 2002; Ты Та. Київ: «Просвіта», 2007; Концерт для одинокого голоса с неслаженным оркестром. Київ: «Альтерпрес», 2010; Баловство небес. Избранное. Санкт-Петербург: Алетейя, 2013.
19. Лазо, С.В. – укр. Ти подобаєшся мені. Тернопіль: «Лілея», 2003; Ми так любили… Житомир: «Полісся», 2003; Магія кружіння. К.: «АртЕк», 2004; Майстри часу та ще чогось… Тернопіль: Підручники і посібники, 2011; Коли батьків немає вдома. Пісенник для дітей. Тернопіль-Харків: «Ранок», 2011; Чарівна гілка, або Дід Мороз та інопланетяни: новорічна п’єса. Тернопіль- Харків: «Ранок», 2011; Майстри часу та ще чогось… Тернопіль: Підручники і посібники, видання друге, доповнене, 2012; Царства. Тернопіль: Підручники і посібники, 2012; Ми так любили The Beatles. Тернопіль: Навчальна книга Богдан, 2012; Іnший простір. Тернопіль: Підручники і посібники, 2015; І я люблю… Тернопіль: Підручники і посібники, 2020.
20. Мазепа, Н. (2010) «Білінгвізм. епізод чи тенденція?» (сучасна українська російськомовна поезія). Слово і Час. 2, 2010.
21. Мазепа, Н.Р. (2006) «Леонид Киселев – поэт, опередивший свое время». Радуга. 2006. № 8.
22. Набоков, В. (1970) Poems and Problems = Стихи и задачи. New York: McGraw-Hill.
23. Окара, А. (2008) «Запах мертвого слова. Русскоязычная литература на Украине». Українська правда. 25 лютого 2008. https://blogs.pravda.com.ua/ authors/okara/47c2adf2d8235/
24. Падура, Т. (2012) Вибрані твори. Київ, 2012.
25. Радовський, В.С. (2012) Тимко Падура: спроба роздеградування і реабілітації. Львів: Центр Європи. 2012.
26. Семчинський, С.В. (1988) Загальне мовознавство. Київ:«Вища школа». Смик, О. До тієї, гідної любові: інтимна лірика, український шансон. – Рівне: Волинські обереги, 2003; Коли розступається небо: поезія. Тернопіль: Меркьюрі, 2007; Параноєвий ковчіг: пісенні тексти. Тернопіль: Меркьюрі-Тернопіль, 2007; В любові переможених немає: поезія. Тернопіль: Джура, 2010; Україна в мені. Тернопіль: Джура, 2010; До неба і вище: поезія. Тернопіль: Підручники і посібники, 2012; Якою мовою говорять у раю. Тернопіль : Терно-граф, 2014; Карамельки світу: дорожній путівник поза часом. Тернопіль: Терно-граф, 2015; Для Бога все вчасно : вистояне. Тернопіль : Навч. кн.-Богдан, 2017; Неоголошена війна: гротеск, пісенна історія Новітньої України. Тернопіль: Підручники і посібники, 2019.
27. Черняев, С. Терези тиші. Харків: Майдан, 1996; Янгол з безодні. - Харків: Майдан, 2004; Вибране. К.: Факт, 2005; Зелёное солнце: стихи. Харьков: Эксклюзив, 2009; Корни радуги: стихи. Харьков: Эксклюзив, 2017.
