Памяти Наума Коржавина

1925–2018

Скончался Наум Коржавин. 22 июня 2018 года. В этот страшный для России день ушел великий поэт.

Наум Моисеевич Мандель (Коржавин) родился в 1925 году в Киеве. Так повелось, что домашние и друзья звали его Эма. Во время войны семья успела эвакуироваться – что спасло Манделей от Бабьего Яра. Эмка попал на Урал. Оттуда в 1944 году девятнадцатилетний Наум и приехал в Москву поступать в Литературный институт. Товарищ по общежитию, позднее – известный советский писатель Владимир Тендряков в рассказе «Охота» (опубликованном через семнадцать лет, уже в постсоветские 90-е) так описывал Эмку: «Каждый из нас – кто таясь, а кто афишируя, – претендовал на гениальность. Но почти все молчаливо признавали – Эмка Мандель, пожалуй, к тому ближе всех. Пока еще не достиг, но быть таковым. Не сомневался в этом, разумеется, и сам Эмка. Он писал стихи и только стихи – на клочках бумаги очень крупным, корявым, несообразно шатким почерком ребенка – оды, сонеты, лирические раздумья... Эмка был не от мира сего. Он носил куцую шинелку пелеринкой (без хлястика) и выкопанную откуда-то буденовку едва ли не времен Гражданской войны. Говорят, одно время он ходил совсем босиком, пока институтский профессор не выдал ему ордер на валенки».

Он писал стихи с детства, любил поэзию Маяковского. Писал много, обо всем, в том числе – и о революции, вполне искренне ощущая себя ее «наследником» (но уже в эмиграции в Бостоне признавался, что был он всегда – лириком, и его гражданская поэзия – это тоже лирика. Во всяком случае – для него. Он всегда ощущал себя свободным и писал только о том, к чему взывало его сердце). Это Коржавину принадлежат строки о Сталине: «Суровый жесткий человек, / Не понимавший Пастернака». Во всем – и в вере в «комиссаров в пыльных шлемах», и в торжество гуманизма во всем мире, и в тотальном отторжении от насилия, и в непризнании сталинской диктатуры – была органика: Эмка так слышал, так чувствовал, так дышал – и не мог иначе писать. Не борец – но поэт.

Наум Мандель проучился в Институте до 1947-го. 22-летнего студента разбудили ночью (никто из товарищей по комнате поначалу и не понял, что происходит, – включая заспанного Эмку, как он вспоминал) и арестовали. Он часто говорил позднее, в эмиграции, что до сих пор не понимает – за что арестовали. В этом была, конечно, доля лукавства: не понимавший тогда, мудрый Наум спустя десятилетия сложной своей жизни отлично знал – почему, как и то, что был этот арест для студента Эмки неизбежен; рано или поздно, но таких Эмок хватали и безжалостно уничтожали в Советском Союзе. Не совпадали эти чистые души с идеальным образом «советского человека».

Приговор гласил: «За чтение стихов идеологически невыдержанного содержания», – и Наум Мандель, как социально опасный элемент, по постановлению Особого Совещания при МГБ был приговорен к ссылке по статье 7-35 Уголовного кодекса. С 1948 по 1951 гг. Мандель провел в сибирском селе Чумаково. Неприспособленный к жизни, нелепый в быту, не умеющий прокормить себя, страшно близорукий, мальчишка-ссыльный, как это ни удивительно, пришелся местным ко двору. О таких говорят: чистая душа. Наум Моисеевич в поздние годы тепло вспоминал ту поддержку, что встретил среди сибиряков – таких же нищих и обездоленных советской властью, как и он. Его держали за «своего», подтрунивая – но любя. В мемуарах «В соблазнах кровавой эпохи» (первая публикация – в НЖ) поэт подробно описывал, как познавал свой народ в его страданиях и надеждах.

Следующие три года сосланный Наум Мандель провел в Караганде. Он сотрудничал с газетами «Комсомолец Караганды» и «Социалистическая Караганда». Здесь Наум женился на Валентине Голяк; у молодых родилась дочь Елена. В Караганде Мандель закончил Горный техникум. В 1953-м он пишет «Смерть Сталина», вынося тирану свой приговор. Постепенно поэт освобождался от всех своих революционных иллюзий, от мифа «идеального коммунизма». Путь вел его к Храму. В 1991 году, уже в эмиграции, Коржавин примет православие.

После амнистии в 1954 году семья Манделей переезжает в Москву; в 1956-м Наум был реабилитирован, восстановился в Литературном институте. Коржавин не причислял себя к шестидесятникам, как позднее – к диссидентам, однако круг его друзей состоял именно из этих людей. Этапной стала публикация 16 стихотворений Коржавина в знаменитом сборнике «Тарусские страницы» (1961), своеобразном манифесте оппозиционной интеллигенции. Имя поэта Наума Коржавина теперь известно всем. Его «Памяти Герцена», баллада об «историческом недосыпе», гуляла по самиздату, его цитировали – и это была подлинная слава.

В 1962 году Наум Коржавин познакомился с Любовью Хазиной – «Любаша», как звал он ее, стала его спутницей на долгие годы. Их брак длился до самой ее смерти.

Вышедший в 1963 году сборник стихов Коржавина «Годы» в одночасье превратился в библиографическую редкость; эта книга так и осталась единственным «официальным» изданием стихов Коржавина на родине. Он был опальным поэтом, в Советском Союзе ему не на что было рассчитывать. Коржавин был среди тех, кто поддерживал Синявского и Даниэля, Галанскова и Гинзбурга. В 1973 году его вызвали на допрос в прокуратуру. Он не хотел уезжать – но выбора ему советские власти не оставили. Чтобы жить и писать, он должен был уехать. В том же году Коржавины эмигрируют. В 1976-м в издательстве «Посев» была издана книга стихов «Времена», через пять лет – сборник «Сплетения».

Уехавший из СССР в потоке третьей волны эмиграции, Наум Коржавин никогда себя к ней не причислял. Ее двойное отталкивание как от мифа старой русской эмиграции о «Зарубежной России», так и от американской культуры (в которую третья волна влилась лишь немногочисленными интеллектуалами), было ему чуждо. Ругал и отвергал он и американскую славистику – за «левизну» взглядов и поверхностность мысли отдельных ее представителей. Он был из тех немногих в третьей волне, кто сблизился со старой русской эмиграцией в Америке. Более 20 лет, с 1975 года, Наум Коржавин и его жена сотрудничали с Русской летней школой при Норвичском университете (Вермонт), основанной старой эмиграцией.

Перестройку он принял сразу как долгожданное освобождение любимой им России, о судьбе которой он размышлял и в эмиграции. Он приезжал в Москву, выступал. Его принимали широко, с восторгом. О нем помнили, в нем нуждались. В 2003 году в России вышел сборник статей «В защиту банальных истин». В 2005 году были опубликованы мемуары «В соблазнах кровавой эпохи». В 2008 году вышел итоговый сборник стихотворений и поэм «На скосе века».

Сам о себе Коржавин говорил так: «...По происхождению я – еврей. По самоощущению – русский патриот. По взглядам – либерал и государственник. Сторонник, по выражению русского философа ХХ века Федотова, ‘империи и свободы’».

Верность своим убеждениям, упорное неприятие политической лжи и коррупции быстро охладили восторги Коржавина по поводу «новой России»; он ясно видел, что дорога современной России опять дала кривизну, – и искренне страдал и сопереживал родине, которую любил беззаветно, веря в нее до последнего своего дня. Его любовь и вера были мучительны. Но такие искренние, как могут быть лишь у настоящего чистого сердца.

Выражаем соболезнования дочери и родным покойного.

       «Новый Журнал»